Интервью
- «Несмотря на возросшие нагрузки, личный состав справляется с задачами»
- Станислав Волженцев: «Юмор - мое супероружие»
- Тренер «Новой генерации» Юрий Руднев: «Предложу руководству пересмотреть трансферную политику клуба»
- Андрей Нутрихин: «Все мысли устремлены вперед»
- Начнём с малого -
- Коммунальные кульбиты
- Не скупитесь говорить спасибо
- Альтернатива обеспечена
У ПАМЯТИ НЕТ СРОКА ДАВНОСТИ
- Акция посвящена трагической дате – предстоящему через полгода 85-летию с начала высылки на Север семей моих дедов, обобранных до нитки после раскулачивания. Нас в группе было шестеро, - рассказал Р. Бихерт, - в том числе – мои двоюродные сестры Мария и Эльвира, брат Иван (со стороны матери они тоже из рода Бихерт) и его сын Александр с невесткой Ниной. Год назад трое из нас уже были в Вокваде и обследовали захоронение бабушки и дедушки со стороны моего отца.
Мы должны благодарить за сохранение могилы родителей моего отца его старшую сестру Марию, нашу тетю, и ее сыновей, в 1990 годы уехавших на постоянное жительство в Германию. Если же быть точнее, здесь упокоилась лишь бабушка. Ушла на пятьдесят втором году жизни от страданий, лишений и трехмесячного пребывания в тюрьме вместе со средней дочерью Екатериной (по надуманному обвинению председателя местного колхоза. Позже решение райсуда о лишении их свободы на два года было отменено Верховным судом республики благодаря заботам сердобольной учительницы Воквадской школы Александры Яковлевны Истоминой).
Дед скончался сорока лет отроду от тяжелого двустороннего воспаления легких в голодный и холодный 1931 год, когда умерло особенно много спецпоселенцев. Он, оставивший на попечение бабушки пятерых несовершеннолетних детей, включая моего отца, был похоронен на первом погосте, что располагался примерно в пятистах метрах – на плоской окраине поселка (с его южной стороны). Позже по воле председателя колхоза или местных властей (?) захоронения первых лет распахали под сельхозкультуры, а кладбище создали на бугре у озера Вад…
Так вот, когда пришла пора предать земле бабушку, ее дочь Мария на месте предполагаемого захоронения своего отца (подсказал один из выживших переселенцев-старожилов) набрала горсть земли и возложила на могилу матери. Потому здесь два креста. Символы памяти о бабушке и дедушке. Поэтому мы воспринимаем это место как общую могилу, где покоится прах родителей моего отца, ныне покойного, у которого были брат и три сестры.
И вот мы снова здесь, чтобы прибраться на могиле, установить металлическую оградку (принесли с собой) и возложить два венка, изготовленных в одной из ритуальных фирм Сыктывкара… Потом мы молча стояли у памятного и скорбного для нас бугорка земли. В тишине. Даже не слышно было пения птиц в этот теплый летний день. Будто все замерло вокруг. Тишина памяти и печали…
Было уже поздно возвращаться в Гриву (полтора десятка километров заброшенной дороги с различными препятствиями: болота, разрушенные гати и мосты). Заночевали в небольшой избушке – единственном сохранившемся строении покинутого людьми более полувека назад поселка.
Ранним утром на обратном пути мы вновь поднялись на кладбищенский бугор. Молча постояли у могилы, окунувшись в тишину погоста, где покоится прах дорогих нам близких, которых постигла трагическая судьба. Как и тысяч других спецпоселенцев различных национальностей.
Мы, их потомки, должны помнить об этом всегда. Ведь у памяти нет срока давности.
P.S. Благодарим за помощь в организации этой памятной акции в бывшем спецпоселке Воквад главу администрации сельского поселения Грива Марину Матвееву и нашего проводника Василия Морозова.